Советы доктора Здоровенькина-4(продолжение)

 Как вы уже, наверное, догадались, о паразитах мозга речь неспроста: следующая глава будет посвящена проблемам борьбы с патологиями мозга, и мне хочется, чтобы вы были готовы к очередному «внедрению дилетанта» в область, закрытую для других медиков, кроме «специалистов». Но вернёмся в эти дебри в своё время, а пока продолжим удивлять онкологов.

Препараты – иммуностимуляторы Дорогова «АСД» принимают внутрь в качестве последней надежды больные лимфогранулёматозом, лейкозом, раком желудка, печени, поджелудочной и предстательной желез, лёгких. Отчаявшиеся принимают самостоятельно, ориентируясь в дозировке и частоте приёма лишь на собственные субъективные ощущения, практически балансируя на грани жизни и смерти: ведь врач им здесь не помощник: он даже не представляет, что же происходит в организме при приёме «лекарства для лечения парши у коров». Дороговский препарат отлично раздражает трихомонаду, заставляет её перейти в узнаваемую лейкоцитами амёбовидную форму. И, хотя эта форма – самая агрессивная, узнаваемый враг становится более удобным для уничтожения нашими иммунными защитниками. Естественно, ещё раз напомним, без помощи организму средствами иммуноповышающей терапии можно лишь навредить делу выздоровления. Но объяснимо и то, почему онкобольные – хроники принимают АСД: убедившись в бессилии официальной медицины, эти люди поэтапно перепробовали почти всё известное, успев при этом не только осознать значение чистого кишечника, но и основательно подготовить свой организм. Практически все «самолечащиеся» питаются иммуноповышающей пищей: их диета (а слово «диета» – это не только ограничения в питании, это ещё и обязательные компоненты) подобрана так, что и очистка ведётся постоянно, и баланс «белки-жиры» выдержан, и углеводы – поставщики энергии – присутствуют постоянно. Пусть некоторые из этих самоотверженных людей пришли к пониманию значения пищи методом проб и ошибок, главное – они компетентнее врачей в проблемах своего организма и способов выживания именно этого организма.
А как же здравоохранение? Или медики им не должны заниматься в полном объёме? Занимаются, но... только не здравоохранением, а результатами нарушения состояния здоровья. Не зная причин, вызывающих заболевания, врачи лишь более компетентны в определении болезни по её симптомам, да знают намного больше наименований лекарственных препаратов, чем простой болеющий обыватель. И сегодня всё больше людей признают, что врачи «сами ни черта не знают». Каково это слушать врачам с их повышенной самооценкой? Видится только один путь исправления положения с имиджем врача – прислушиваться к мнению людей, хоть и не имеющих официально признанного медицинского образования, но более компетентных в тех медицинских вопросах, которые врачам непонятны. И не гонор свой надо демонстрировать врачу, «осаживающему» дилетанта вопросом (не имеющим ответа в сознании медика), а, получив обстоятельный, доказуемый компетентный ответ, попытаться хотя бы заполнить брешь в собственных знаниях.  А то все «пробелы» в познаниях медиков удивительно точно накладываются на перечень заболеваний «неясной этиологии». Не «этиология» неясная, а безграмотность врача в этом вопросе проявилась наглядно. Сегодня из-за игнорируемых медиками целевых противопаразитарных профилактических мероприятий трихомоноз стал заболеванием, поразившим каждого. Разница лишь в степени поражения. Как может человек, максимально очистившись от этих паразитов, чувствовать себя спокойно, если его окружение заразно? И если в соседе – пассажире вагона метро – есть вирус ВИЧ, засевший в ротовой трихомонаде и потому ненайденный, то этот вирусоноситель, просто дыша с вами одним воздухом, спокойно перезаразит всех окружающих воздушно-капельным путём, пару раз невзначай кашлянув. Его ведь не обвинишь, безграмотного невежду, что он опасен для окружающих. Тем более, что медики такой способ заражения СПИДом отрицают. Вы скажете, что с них, недоученных, взять? И будете неправы: как раз врачи и обязаны в первую очередь знать то, о чём в этой книге написано. Иначе всем нам не на кого надеяться... Только кто, и где, и чему будущего врача обучит?
Читающему эти строки медику следует чётко сориентироваться: если не можете экспериментально доказать, что все, написанное здесь – ошибочно, то читайте и заучивайте, желательно – крепко, чтобы хорошо знать. Вот теперь мне хочется с врачами посоветоваться: не могли бы те из вас, уважаемые эскулапы, у кого диагностирован, например, рак печени, опробовать на себе такую бредовую дилетантскую идею: вылечиться предлагаемой методикой. У больных раком печени чаще всего отмечается так называемая «асцитная» форма. «Узаконенное» лечение сводится лишь к откачиванию жидкости из пораженной печени, приёму антибиотиков и фиксации времени, сколько больной еще проживёт. Начнём с того, что отбросим антибиотики и напитаем пациента водой: как просто питьём, так и через капельницы с физраствором. Затем применим лецитин и тыквенное масло. Параллельно можно давать больному цитамин гепатамин. Вы, как специалисты, конечно, знаете, что всякие «эссенциале форте» больному не помогут. Удалять печень смысла тоже нет, это и двоечники знают (можно, конечно, взять свиную печень, невзирая на «некошерность», но много ли у нас «некошерных» врачей?). Что, если попробовать ввести в зону поражения метронидазол? Причём именно тот, который больной выдержит: вы ведь лучше меня знаете свойства метронидазолов и степень их активности. Любая опухоль, как знают онкологи, «пожирает» ткани органа, в котором она завелась. Но, тем не менее, опухоль всегда отделена от тканей самого пораженного органа соединительнотканной капсулой. Только очень, мягко говоря, невнимательный не догадается сразу же, что опухоль и орган – различные структуры, заметив капсулу, отделяющую опухоль от тела органа. Но так как индекс интеллекта у нас в стране катастрофически низок, то забудем на время о том, что врачи получаются из тех же самых сограждан, которыми страна просто нашпигована. Мы ведь знаем, что даже медведя можно научить прилично ездить на мотоцикле, так почему же нельзя натаскать человека на врача по диплому? Именно натаскать, не перегружая его мозги сведениями о том, что не попало на страницы учебников в силу закрытости профессии. Но вводить метронидазол в опухоль можно рискнуть лишь в том случае, если через некоторое время обязательно откачать содержимое. Было бы занятно посмотреть и сравнить: жидкость просто откачиваемую, и жидкость, откачиваемую после инъекции метронидазола. Если во втором случае исследования покажут возросшее число подохших трихомонад («тромбоцитов»), то метод лечения рака печени в запущенном состоянии – вчерне – готов. Кто рискнёт? Обращение не к больным: если их честно предупредить, что шансов на жизнь нет, то они согласятся безоговорочно – к медикам обращение. Ведь этой методики в списке рекомендованных нет и быть не может, так как она пришла в голову дилетанту-немедику, не знающему, что «такого не может быть никогда»... Он – инженер, поэтому верит в торжество законов Природы и логики.
В любом случае, больным раком печени необходимо давать препараты, одновременно являющиеся и иммуноповысителями, и энергоповысителями, и клинзерами. Врачи о таких препаратах не осведомлены, потому что относятся эти препараты к классу биологически активных добавок. Мало того, что БАД должны быть взаимосовместимы, они ещё должны способствовать поддержанию слабощелочного состояния рН крови. Вообще о крови надо поговорить поподробнее, чтобы лечащий врач, читая результаты типового анализа, не стал невольной жертвой своей некомпетентности в гематологии. Заодно и гематолог познает из нижеследующего текста много для себя интересного. Поэтому, если лечащий врач сам посмотрит кровь больного через обыкновенный лабораторный микроскоп увеличением 1000х или 1250х, то это и врачу глаза откроет, и картину заболевания сделает более «читаемой». Итак...
ЭРИТРОЦИТЫ – безъядерные форменные (имеющие конкретную форму) элементы крови, представляющие собой обоюдовогнутый диск, окрашенный гемоглобином в красный цвет. Здоровый эритроцит имеет чёткие контуры, тугой, подвижный, легко идентифицируется. Если в крови имеются токсины, то эритроциты вялые, с протравами в центре (бублик), окружность их изъеденная, зубчатая. Такие эритроциты считать за нормальные – и самообман, и обман больного. Ослабленные эритроциты могут слипаться в «столбик», их легко заглатывают «атипичные лейкоциты» амёбовидной формы. Учитывая, что лейкоцит эритроцита НЕ МОЖЕТ ТРОНУТЬ (свой – своего!), «зная», что он всё равно аутолизируется, надо быстренько сделать выбор: либо учили не тому, либо – «атипичный лейкоцит» является хищным паразитом крови. Второй вариант будет правильным: это – трихомонада.
МЕГАКАРИОЦИТЫ. Чтобы не тянуть время, предлагаю просто посидеть за микроскопом и понаблюдать, как «мегакариоцит», считающийся официально кроветворной клеткой костного мозга... начинает бледнеть и становиться очень похожим на амёбу. Можно понаблюдать и «рождение» «мегакариоцита»: амёбовидная трихомонада или даже находящаяся в жгутиковой форме заглотит пару-тройку эритроцитов и станет... «мегакариоцитом», который, как и положено трихомонаде, вскоре переварит эритроциты и снова побледнеет. Осознание истины, что мегакариоциты – результат неуёмной фантазии любителей делать открытия, поможет вам трезвее взглянуть на проблему в целом.
ЛЕЙКОЦИТЫ – ядерные бесцветные элементы крови. Сто с лишним лет тому назад Эрлих классифицировал лейкоциты, разделив их на зернистые (гранулоциты) и незернистые (агранулоциты). К зернистым относятся: нейтрофилы, эозинофилы, базофилы, а к незернистым – «лимфоциты» и «моноциты». «Моноциты» являются макрофагами крови и лимфы: они пожирают (фагоцитируют) бактерии, мелкие чужеродные частицы, разрушенные клетки. Лейкоциты образуются в костном мозге. Ну, а прочитавшим наработки Алексея Юрьевича Скудова станет понятно, что и Эрлих не во всём верно угадал…
«ЛИМФОЦИТЫ» – якобы самые простые по строению клетки: округлые или слегка продолговатые, состоящие из ядра, окружённого узким ободком цитоплазмы. «Лимфоцитов» – примерно 1200 – 3000 единиц в одном миллилитре крови. В их задачу входит «распознавание и разрушение чужеродных клеток». Бред, который я только что повторил, студенты-медики старательно заучивают. А на деле «лимфоциты», да ещё – «атипичные», нападающие на собственные клетки организма, вовсе не «сумасшедшие», а – обыкновенные трихомонады, выполняющие очень добросовестно свою паразитарную функцию. Если вам, врачу, в это не верится, не тратьте время на безнадёжные пререкания с много более знающим дилетантом, а отправляйтесь за микроскоп. Учебник по паразитологии тоже прихватите: лучше один раз самому увидеть...
ТРОМБОЦИТЫ. Эти «элементы сворачиваемости крови» на самом деле – осколки погибших трихомонад. У них небелковая природа, потому они и не аутолизируются. Потому что элементы крови с тромбообразующими свойствами – бесцветные, а то, что подсчитывает ваш паборант – имеет выраженный цвет. Можете заглянуть в учебник и убедиться, что читаете не записки сумасшедшего. Просто надо видеть то, на что смотришь, а не бессмысленно верить любому вещающему с кафедры. Сам-то он смотрел в микроскоп? Куски погибших трихомонад – самые массовые по количеству в крови современного человека. Не мешает знать, что трихомонада и сама гибнет от собственных токсинов. К тому же, как мы отмечали раньше, если она отделяет (в каждом цикле) по одной дочерней клетке, то через 50 циклов погибает. А при шизогоидном делении, когда из одной трихомонады формируется сразу несколько дочерних особей (такое бывает при быстрорастущей злокачественной опухоли – «ураганном» раке), останки трихомонады-матери пополняют ряды «тромбоцитов». Природа наделила сыворотку крови тринадцатью факторами сворачиваемости, ни в каких тромбоцитах  нужды просто нет (к тому же у них исследователи насчитали всего 2 фактора и 1 предшественник). Что это: перестраховка Природы или слепота исследователей? Природу бестолковой назвать трудно, поэтому остановимся на недоработке любителей «открытий». Когда от больной недиагностированным трихомонозом матери рождается ребёнок с синяками на теле, врачи тут же вводят ему заготовленную впрок чужую кровь с «тромбоцитами». Внешне ситуация улучшается. Почему? Да потому, что чужие трихомонады сыграли иммуностимулирующую роль: иммунитет стал реагировать на «чужаков»; заодно усилилась борьба против собственных трихомонад: трихомонады, спасаясь от защитных сил, укрылись в «прорехах» кровеносных сосудов и отделились соединительной тканью, заштопав своими телами дырки. Придет время, и трихомонады выйдут из «захоронок». К «своим», полученным от матери, добавятся те, которые добавили врачи в первые часы жизни ребёнка. Иммунитет будет «тренироваться» интенсивнее, и, если его не повышать целенаправленно, в конце концов, не справится... Так врачи по своей безграмотности, вместо того, чтобы профилактически пролечить будущую роженицу, обеспечили себе гарантированного пациента. К тому же, гарантированно обречённого быть «залеченным» до смерти, если медики не пересмотрят свои взгляды на действительность.
Далее кровь рассматривать не будем, чтобы не утомлять рядового читателя: поданного здесь вполне достаточно, чтобы начать усиленную работу мозгами... Единственное, что стоит запомнить рядовым читателям: для мужчин соотношение эритроцитов и лейкоцитов в норме – 5000/145. У женщин оно несколько меньше. Но сегодня, когда трихомоноз стал повальным заболеванием, увеличение лейкоцитов до 6,0 в анализе крови уже считается признаком стойкого воспалительного процесса. И это неудивительно, если учесть, что основная масса лейкоцитов погибает быстрее, чем успевает воспроизводиться организмом. Вот такие пироги, дорогой читатель! И чем скорее «включится» голова, тем выше шансы хотя бы на банальное выживание... Кстати, в разных областях России на типовых бланках клинического анализа крови «коридоры нормы» для элементов крови существенно отличаются. За последние годы они повсеместно ещё изменились. А причиной явилось банальное снижение уровня состояния здоровья населения. И всё! Учитывая, что трихомонады не имеют единый характеризованный геном, им легче скрываться от иммунитета. Они своими токсинами постепенно расшатывают оборонительные редуты организма, но, пока не проявит себя какой-нибудь сопутствующий возбудитель, конкретно проявляющий себя в своей простоте, организм не среагирует, а врач, как и принято, – не вмешается, потому что целенаправленно искать трихомонаду в крови человека медикам и в голову не приходит. Мы уже говорили о трихомонаде в синовиальной жидкости суставов. Но это мы, прочитавшие, знаем. А травматолог – не знает, оно ему ни к чему, хирург-ортопед – тем более не заинтересован её искать, в коленном суставе, например. Стерилизация во время необходимой операции проводится достаточно надёжно, но убивает ли она трихомонад? Кто это хоть раз проверял? 
.